|
|
- Поезжайте, Алексей Александрович, но с уговором: на передовую не ходить. Так? - Так! - согласился он, видимо не очень довольный условием. Вернулся поэт поздно вечером усталый, шинель посечена осколками. - Уговор, - сказал он, - дороже денег. Дальше штаба полка не сделал ни шага. Ни единого... - Ужинали? - спрашиваю. А он, казалось, не слышит меня, глаза - отсутствующие, и все повторяет: - Ни шагу... Нет, не то. Ни единого шага не сделал, а до смерти четыре шага. Вот так! Он выхватил из кармана блокнот и карандаш, что-то записал, повернулся и вышел. Ну что поделаешь с ними, с поэтами? Творческий процесс! И ни ужин Суркова не соблазнил, ни сон. Всю ночь просидел Алексей Александрович над своим блокнотом в землянке, у солдатской железной печурки. Не знал я тогда, что присутствую при рождении знаменитой "Землянки" - песни, которая войдет в народную память как неотъемлемый спутник Великой Отечественной войны, песни, слова которой будут повторять вслед за дедами и отцами наши сыновья и внуки: До тебя мне дойти нелегко, А до смерти - четыре шага... Потом, когда эту песню уже пели на фронте, пели на привале и на сцене, под аккомпанемент гармони и просто так, Михаил Афанасьевич Суханов рассказал мне некоторые подробности пребывания поэта в полку. Он приехал в деревню Кашино, в штаб полка, а вскоре фашистские танки прорвались на дорогу и отрезали штаб от батальонов. Бой шел на деревенской улице, вражеские автоматчики вели огонь по блиндажу, где вместе с Сухановым оказался и Сурков. Надо было прорываться из окружения. Начальник штаба капитан И.К. Величкин, собрав все гранаты, какие были у товарищей, выскочил из блиндажа, пополз к домам, в которых засели автоматчики. Суханов, Сурков и штабные командиры прикрывали его ружейным огнем. Величкин был человеком отважным, мастером ближнего боя. Он забросал гранатами фашистов в трех домах, и штаб Суханова прорвался из окружения. Но самое тяжелое испытание ожидало их впереди. Когда уже вышли из деревни Кашино в поле, полковой инженер вдруг крикнул: "Стоять всем! Ни шагу!" И он указал на заснеженный бугорок, из которого, едва приметные, торчали рожки противопехотной мины. Присмотрелись. Да, сомнений нет, минное поле. Осторожно, друг за другом, ступая след в след, они выбрались из опасной зоны, где смерть действительно сторожила их в четырех шагах. А может, и ближе. А.П. Белобородов. "Ворота столицы - на замке". сб.: "Война, народ, победа 1941-1945", книга 3, стр. 32. |
