Бои за Языково в декабре 1941 г. |
На подмосковных рубежах.
С.Е.Захаров, Ю.И. Зверев
М., ДОСААФ, 1984
РОЖДЕНИЕ МОРСКОЙ ГВАРДИИ
71-я отдельная морская стрелковая бригада формировалась в Сибирском военном округе из моряков Тихоокеанского флота и Амурской военной флотилии, Ярославского флотского полуэкипажа и личного состава военно-морских учебных заведений, а также призванных из запаса сибиряков, получивших боевую закалку в сражениях против японских войск в районе озера Хасан и на реке Халхин-Гол. Цементирующее ядро бригады составляли 500 коммунистов, направленных туда Новосибирским обкомом партии и политуправлением Тихоокеанского флота.
В командование бригадой вступил полковник Яков Петрович Безверхов. Он имел большой опыт борьбы с врагами нашей Родины. Участвовал в Великой Октябрьской социалистической революции. В гражданскую войну командовал взводом, сражался против белогвардейцев на Волге и Урале, в оренбургских степях и Средней Азии, а затем был организатором Советской власти в Бухаре. За мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, был награжден орденом Красного Знамени. До начала Великой Отечественной войны служил в армии, а затем на флоте — командовал соединением.
Военком бригады полковой комиссар Евгений Васильевич Бобров — член партии с 1919 года. Потомок сормовских рабочих, он 17-летним парнишкой пошел с винтовкой в руках защищать Советскую власть, сражался на фронтах гражданской войны.
27 ноября 1941 года бригада прибыла в район Дмитров—Яхрома и вошла в состав 1-й ударной армии. А утром 1 декабря, форсировав канал Москва—Волга, она начала наступательные бои. С ходу были освобождены населенные пункты Григорово и Дьяково. 2-й стрелковый батальон под командованием капитана А.Н. Голяко при поддержке танков первым достиг окраины села Языково и овладел несколькими домами. Но продвинуться дальше не смог, так как враг создал здесь сложную систему огня и держал под обстрелом каждую улицу, подходы к селу. Началась затяжная осада населенного пункта, длившаяся несколько дней. И лишь на 6 декабря намечалась решительная атака.
В этих боях гитлеровцы потеряли только убитыми около 600 солдат и офицеров, а также 8 танков, 7 бронемашин, много другой боевой техники.
(Военно-исторический журнал, 1981, № 12, с. 57.)
В ночь перед боем в подразделениях бригады состоялись митинги, беседы. В них участвовали полковник Я.П. Безверхое, полковой комиссар Е.В. Бобров, начальник политотдела старший батальонный комиссар Н.В. Никифоров, Моряки с огромным вниманием слушали сообщения о разгроме вражеской группировки на восточном берегу канала Москва— Волга, об успехах Красной Армии на Южном фронте, где наши войска освободили Ростов-на-Дону.
Выступая на митинге личного состава второго батальона, комиссар Е.В. Бобров сказал: «То, что все мы ждали с нетерпением, скоро свершится: через несколько часов мы пойдем в наступление на врага. На своих штыках понесем возмездие гитлеровцам за издевательства над нашими отцами, матерями, женами, сестрами и невестами на временно захваченной ими советской земле. Перед нами сильный, хищный и коварный противник. Такого одним оружием победить нельзя. Мы должны разжечь в себе неугасимое пламя ненависти к фашистским оккупантам. Помните: нельзя врага победить, не умея его ненавидеть! Мы должны сказать: убьешь фашиста — молодец, убьешь десять — честь и слава тебе, убьешь сто врагов — ты герой! Дело, которое ты делаешь, правое, ибо ты освобождаешь от захватчиков свою родную землю, ты защищаешь свободу, честь своего народа!»
В своих выступлениях воины бригады клялись бить врага беспощадно, гнать его с родной земли. Автоматчик А. Адакин сказал: «Из нашей семьи четверо на фронте: три моих брата и я, старший из них. Сегодня мы идем громить врага. Мне бы хотелось пойти в бой коммунистом. Если погибну, прошу считать меня членом ленинской партии». И подобных выступлений было немало.
Только за 16 дней пребывания бригады на фронте 148 бойцов и командиров подали заявление с просьбой о приеме их в партию. Молодые коммунисты показывали личный пример мужества в бою, включались в активную агитационную работу среди беспартийных.
При штурме села Языково героический подвиг совершил старшина 2-й статьи Петр Никитин, минер с тральщика «Патрокл». Роте лейтенанта С. Черепанова в наступлении на село сильно мешал пулемет врага, стрелявший из окна дома. Старшина 2-й статьи Никитин, краснофлотцы Захаров, Маничев и Малеев решили уничтожить его связками гранат. Пробравшись во двор дома, Никитин метнул связку гранат прямо в открытое окно, откуда извергал огонь вражеский пулемет. Раздался оглушительный взрыв, и пулемет замолчал. Никитин мигом вбежал на крыльцо дома и в упор из автомата уничтожил трех показавшихся в двери гитлеровцев. Путь роте был расчищен.
Старшина Никитин продолжал продвигаться вдоль улицы. Вдруг он заметил, что из подвала отдаленного дома во фланг атакующим морякам открыл огонь другой фашистский пулемет. Никитин с последней связкой гранат бросился в обход этого дома, но был ранен. Ползком, теряя силы от большой потери крови, он добрался до пулеметного гнезда и метнул в него связку гранат. И тут силы совсем оставили моряка. Он умер на руках своих боевых товарищей.
В том же бою отличился командир стрелкового отделения Г.И. Стулов. Вместе с артиллеристами старшими краснофлотцами Борисовым и Худяковым он незаметно подполз к вражескому орудию, которое стояло между домами и било вдоль улицы, и забросал гитлеровцев гранатами. Не мешкая смельчаки развернули трофейное орудие и открыли из него огонь по колокольне, где засели фашистские пулеметчики. Немного выстрелов потребовалось им, чтобы подавить вражескую огневую точку. Позже Стулов захватил две немецкие автомашины с ценным грузом и при этом уничтожил шестерых конвоиров. За героизм и отвагу его наградили орденом Красного Знамени. Вскоре мужественный воин получил офицерскую должность и ему было присвоено воинское звание младший лейтенант. (Боевая летопись Военно-Морского Флота 1941—1942. —М,; Воениздат, 1983, с. 389.)
При освобождении села Языково приняли боевое крещение 16 выпускников одного военно-морского училища. Они возглавляли взводы, роты, батареи. Храбро сражались с врагом Николай Кузюрин, Порфирий Мовчун, Константин Гаврилькевич, Сергей Черепанов, Николай Бородин, Петр Степанов и другие. День Победы довелось встретить только четверым из них.
Рота лыжников, которой командовал лейтенант Сморгунов, до рассвета проделала 20-километровый путь и изготовилась для удара по селу Языково с тыла. От ближайших домов лыжников отделяла широкая лощина. Когда в небо взвилась ракета — сигнал для боя, рота пошла в атаку: через минное поле, навстречу шквалу артиллерийского и минометного огня. Лейтенант Сморгунов получил ранение, упал. Но нашел в себе силы, поднялся и с криком «За Родину! За Москву, вперед!» кинулся к селу, увлекая за собой моряков. Разорвавшаяся рядом фашистская мина оборвала жизнь командира.
Героизм и самоотверженность проявили командир пулеметной роты коммунист старший лейтенант Кулик и командир стрелковой роты капитан Беляев. Когда противник открыл по наступающим ураганный огонь, наши воины залегли. Эти офицеры лично возглавили атаку своих рот и с возгласами «За Родину!» бросились на врага. Противник не выдержал натиска и бежал».
(ЦАМО, ф. 301, оп. 6790, д. 137, л. 131—132.)
С каждым днем проявлялось превосходство советских воинов над незадачливыми гитлеровскими вояками. Не только морально-политическое, но и боевое. В связи с этим небезынтересно привести эпизод, который вспоминает участник описанных выше боев Семен Филиппович Кувшинов, капитан 1 ранга в отставке: «После освобождения Языкова в кабине брошенного неприятелем бронетранспортера мы обнаружили аккуратный фанерный ларец, в котором хранилась большая подкова, совершенно новая, тщательно отшлифованная, смазанная маслом и завернутая в водонепроницаемую бумагу. Долго думали мы, каких же лошадей гитлеровцы собирались подковать, ведь их поделка не подходила даже для самого крупного артиллерийского жеребца? Пленный пехотинец объяснил, что немецкие шоферы, танкисты и артиллеристы такие подковы прикрепляют к машинам или возят с собой для счастья, как талисманы, якобы оберегающие от смерти. Эти талисманы спасали их владельцев во Франции, в Бельгии, но под Москвой изменили: около транспортера, завязшего в реке, валялись десятки немецких трупов».
В качестве трофея морякам достался штабной фургон. В нем оказалось несколько комплектов нового офицерского обмундирования со всеми знаками различия. Пленный лейтенант рассказал, что офицеры его полка готовили это обмундирование к параду на Красной площади в Москве. Они были совершенно уверены, что войдут в советскую столицу в ближайшие дни, рассматривали подступы к ней в бинокли и стереотрубы. Но, как гласит старая русская пословица, око видит, да зуб неймет.