Боевой путь 1-й гвардейской танковой армии
М., Воениздат, 1973
...
|
схема 10 |
31 марта после 400-километрового комбинированного марша 1-я гвардейская танковая армия сосредоточилась в лесах южнее Ландсберга. Кругом могучие сосны. Ни сухостоя, ни гнилого валежника. Чувствовалось, что за лесом тщательно ухаживали.
Апрель сорок пятого года был теплым и светлым. Это была необычная весна. Теперь уже не только Красная Армия, но и войска США и Англии вели боевые действия на территории Германии. Приближался день победы, о котором мечтали наши воины, весь советский народ с момента вероломного нападения фашистской Германии на Советский Союз.
1-я гвардейская танковая армия начала готовиться к Берлинской операции. Хотя армия еще и не получила боевую задачу, всем, от командующего армией до солдата, было ясно, что предстоит наступать на Берлин. Штабы изучали обстановку, подсчитывали силы, а подразделения и части тщательно готовили боевую технику и оружие, оттачивали приемы и способы ведения боя. Основное внимание в боевой подготовке уделялось отработке действий войск в лесистой местности, при форсировании водных преград и ведению боя в крупных населенных пунктах. В каждой механизированной бригаде было сформировано по три, а в танковых бригадах по две штурмовые группы. В эти группы отбирали, как правило, физически крепких, побывавших в боях солдат и сержантов, наиболее опытных командиров и политработников. Штурмовые группы готовились под непосредственным руководством командиров бригад.
Каждый воин 1-й гвардейской танковой армии получил листовку-памятку, разработанную Военным советом 1-го Белорусского фронта, в которой излагались рекомендации по ведению боя в крупном городе. Получили специальные памятки экипажи танков и самоходно-артиллерийских установок, которым предстояло действовать в составе штурмовой группы, воины, назначенные в танковые десанты, пулеметные и орудийные расчеты, саперы, связисты. В памятках излагался богатый опыт войны, и прежде всего боев на территории Германии, поэтому они во многом помогли при подготовке войск к штурму Берлина.
Предметом особой заботы являлся ремонт танков и самоходно-артиллерийских установок. Ведь за три последних месяца они прошли с боями свыше 2 тыс. км и перекрыли гарантийные нормы работы в полтора-два раза. Необходимо было в короткий срок отремонтировать почти всю бронетанковую технику. На этом направлении и сосредоточивали основные усилия личного состава командование, партийные и комсомольские организации.
Главная трудность в те дни заключалась в том, что не хватало запасных пальцев траков, а старые настолько износились, что оказались непригодными для дальнейшего использования. Не было надежд и на их поступление в ближайшее время с фронтовых складов. Помогла находчивость и смекалка. Солдаты и офицеры 6-го армейского ремонтно-восстановительного батальона, которым командовал инженер-подполковник А.А. Шабохин, нашли пути изготовления пальцев непосредственно в армии: разыскали сталь нужного размера и качества, головки штамповали вручную и слегка закаливали. Всего было изготовлено около 30 тыс. штук. К началу операции на всех танках изношенные пальцы были заменены самодельными и, кроме того, имелось по 20 штук запасных.
5 апреля на окраине небольшого городка Бирнбаум в штабе 1-го Белорусского фронта на совещание и военную игру собрались командующие, члены военных советов и начальники штабов армий, командиры отдельных танковых и кавалерийских корпусов, начальники родов войск и служб фронта.
Вошли Маршал Советского Союза Г.К. Жуков, член Военного совета генерал К.Ф. Телегин и начальник штаба генерал М.С. Малинин. Поздоровались.
Командующий фронтом сказал:
— Был в Ставке у Верховного Главнокомандующего. Обстановка складывается так, что пришлось срочно собрать вас. Раньше мы полагали, что Берлинская операция начнется несколько позднее. Теперь сроки меняются. Последние события заставляют Ставку торопиться, поэтому задачи сейчас следующие. Маршал Рокоссовский добивает восточнопомеранскую группировку: в ближайшую неделю мы передаем ему участок справа. Константину Константиновичу предстоит передвинуть в этот недельный срок весь 2-й Белорусский фронт на четыреста километров к западу. Время не терпит, подгоняет и его, и нас. Расстояние до Берлина небольшое, всего семьдесят километров. Мы делали больше даже за первые сутки в предыдущей операции. Но эти семьдесят километров будут тяжелой, тернистой дорогой. Поэтому заранее внимательно изучите местность и город, в котором придется действовать. Что касается точных сроков начала наступления, то об этом скажу позже. Но учтите — наступаем скоро! А сейчас приступим к изучению предстоящей задачи.
Он отодвинул шторку, и перед участниками совещания предстала карта. Ее всю испещрили пятнышки озер и мельчайшие прожилки ирригационных сооружений. Четко обозначены три полосы обороны: первая глубиной от Одера до Зеловских высот, другие две тянулись с интервалами в 10—20 км. Отдернута вторая шторка, и взору предстал подробный план Берлина. Тщательно были изображены улицы, сооружения, укрепления, завалы, доты. Город — как на ладони. На макетах важнейших правительственных зданий наклеены ярлычки, указывающие номер данного объекта. Все присутствующие зашевелились: впервые пришлось видеть такое произведение картографического искусства.
— Обратите внимание на объект номер 105. — Указка маршала касается крупного четырехугольника на северо восточной части обширного зеленого массива. — Это и есть рейхстаг. Кто первым туда войдет? Катуков? Или Чуйков? А может, Богданов или Берзарин? Кто первым водрузит Знамя Победы?
— Номер 106 — имперская канцелярия, — продолжал показывать командующий фронтом. — Номера 107 и 108 — министерства внутренних и иностранных дел...
После этого командующий фронтом предоставил слово начальнику штаба генералу Малинину, который подробно ознакомил участников военной игры с составом немецко-фашистских войск, оборонявшихся на берлинском стратегическом направлении, их группировкой, построением обороны и дал им всесторонний анализ.
Перед 1-м Белорусским фронтом оборонялась 46-й танковый корпус 3-й танковой армии, 9-я армия и 5-й армейский корпус 4-й танковой армии, в которых имелось около 26 дивизий, в том числе танковая и 7 моторизованных, а также большое количество отдельных полков и батальонов.
Стремясь отразить удары советских войск и затянуть войну, немецко-фашистские войска создали прочную оборону. Все 70-километровое пространство от Одера до Берлина представляло собой глубоко эшелонированную оборону, состоящую из трех основных оборонительных рубежей, нескольких промежуточных и отсечных рубежей и берлинского укрепленного района.
Созданию прочной обороны способствовала местность, покрытая почти сплошными лесными массивами и изрезанная большим количеством рек, каналами и ручьями, малыми и большими озерами, тянувшимися с севера па юг. На путях к Берлину имелось много крупных и мелких населенных пунктов с каменными зданиями. Большинство из них было использовано для создания опорных пунктов и узлов сопротивления. На дорогах и подступах к населенным пунктам гитлеровцы построили плотную систему противотанковых препятствий, включавшую лесные завалы, надолбы, рвы, эскарпы, баррикады, проволочные заграждения.
Берлинский укрепленный район состоял из трех мощных оборонительных обводов: первый, внешний, проходил в 25—40 км от центра города по берегам озер, рек и каналов; второй, внутренний, проходил главным образом по окраинам пригородов Берлина, превращенных в узлы сопротивления; третий, городской, в основном совпадал с линией окружной железной дороги.
Берлин был разбит на девять секторов обороны: восемь секторов располагались по окружности, а девятый — в центре. Центральный сектор был главным в системе обороны Берлина: в нем размещались государственные, политические и административные учреждения страны. Поэтому девятый сектор был подготовлен к обороне особенно тщательно.
Войска получили приказ драться до последнего патрона, до последнего солдата. Гитлеровская пропаганда запугивала немецкий народ тем, что большевики якобы несут всем немцам смерть и порабощение, и призывала к борьбе до конца как к единственному средству спасения. Наряду с пропагандой гитлеровское командование применяло зверские методы по поддержанию дисциплины. Но теперь уже никакие оборонительные рубежи, никакое сопротивление фашистских фанатиков и эсэсовских дивизий не могли сдержать наступательного порыва советских воинов.
После доклада начальника штаба маршал Г.К. Жуков ознакомил участников совещания с задачей фронта, своим решением и поставил задачи войскам. Военная игра продолжалась три дня — 5, 6 и 7 апреля.
1-му Белорусскому фронту предстояло разгромить противника, оборонявшего восточные подступы к столице, овладеть Берлином и не позднее чем на 12—15-й день операции выйти на Эльбу.
Главный удар решено было нанести с кюстринского плацдарма силами четырех общевойсковых и двух танковых армий. Последние предполагалось ввести в сражение после прорыва обороны противника в обход Берлина с севера и северо-востока. Второй эшелон фронта — 3-ю армию — намечалось ввести в дело также на главном направлении.
1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии планировалось ввести в сражение в первый день операции, после того как 5-я ударная и 8-я гвардейская армии овладеют Зеловскими высотами, то есть прорвут первую и вторую полосы обороны противника, с целью быстрейшего взятия Берлина. Вместе с этим предусматривалось в случае медленного продвижения общевойсковых армий танковые армии ввести в сражение для прорыва второй полосы обороны противника.
1-й гвардейской танковой армии была поставлена следующая задача: с 11-м танковым корпусом и 4-й гвардейской зенитной дивизией — с выходом пехоты 8-й гвардейской армии на рубеж иск. Гузов, Зелов, Дольгелин, Альт Малищ — войти в прорыв, на участке ст. Гузов, Дольгелин и, развивая удар в общем направлении Зелов, Оберсдорф, Гарцин, Альт-Ландсберг, Карлсхорст, на второй день после ввода в прорыв овладеть районом Марцан, Карлсхорст, Шеневейде, Кепеник, Фридрихсхаген, Ноенхаген.
В дальнейшем ударом на юго-запад, во взаимодействии со 2-й гвардейской танковой армией, овладеть районом Шарлоттенбург, Вильмерсдорф, Целендорф, Лихтенраде, Рудов, приг. Трептов, Нейкельн.
В первый день ввода в сражение 1-я гвардейская танковая армия должна была продвинуться на 50 км, а во второй — на 30 км, так как ожидалось, что на внешнем и внутреннем обводах берлинского укрепленного района противник окажет ожесточенное сопротивление.
Армии были приданы 25-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада, 316-й гвардейский минометный полк и 1-й понтонно-мостовой полк. Поддержка с воздуха возлагалась на 9-й штурмовой и 13-й истребительный авиационные корпуса.
Одновременно 1-я гвардейская танковая армия получила задачу быть готовой оказать помощь 8-й гвардейской армии при прорыве второй полосы обороны противника на Зеловских высотах; при благоприятном развитии наступления в полосе 69-й армии иметь в виду возможность ввода армии в прорыв на участке Дольгелин, Дебберин с этой же задачей.
Готовность к наступлению — к исходу 15 апреля.
Справа, в полосе 5-й ударной армии, намечалось ввести в прорыв 2-ю гвардейскую танковую армию, которая имела задачу овладеть северной частью Берлина.
Командарм генерал М.Е. Катуков решил ввести армию в сражение по шести маршрутам в одноэшелонном построении. Армейский резерв составляли 64-я гвардейская танковая бригада, 11-й гвардейский тяжелый танковый полк, 6-й мотоциклетный полк и 12-й гвардейский мотоциклетный батальон. 19-я самоходно-артиллерийская бригада входила в артиллерийско-противотанковый резерв, а 197-я легкоартиллерийская бригада и 316-й гвардейский минометный полк — в армейскую артиллерийскую группу.
11-й танковый корпус планировалось использовать на правом фланге в полосе наступления 4-го гвардейского стрелкового корпуса с задачей развить успех на Буков, Петерсхаген, Марцан и к исходу второго дня овладеть Силезским вокзалом. После этого корпус должен быть готовым, оставив в районе вокзала часть сил, главными силами, вслед за 11-м гвардейским танковым корпусом, форсировать реку Шпрее в районе Шеневейде, развить его успех или 8-го гвардейского механизированного корпуса и ворваться в Берлин с юга.
11-й гвардейский танковый корпус предусматривалось ввести в центре, в полосе наступления 29-го гвардейского стрелкового корпуса, с задачей развить успех на Мюнхеберг, Кепеник и на второй день ворваться в Берлин с юго-востока.
8-й гвардейский механизированный корпус должен был наступать на левом фланге в полосе наступления 28-го гвардейского стрелкового корпуса, развить успех на Фюрстенвальде, Нойе-Мюле, Малов и на второй день ворваться в Берлин с юга.
При вводе армии в сражение каждый корпус, двигаясь по двум маршрутам, должен был иметь в первом эшелоне по две бригады. Кроме того, 11-й гвардейский танковый и 8-й гвардейский механизированный корпуса имели передовые отряды — 1-ю и 44-ю гвардейские танковые бригады со средствами усиления. В 11-м танковом корпусе передовые отряды выделялись от бригад первого эшелона, в составе усиленного танкового батальона каждый.
Решение командующего 1-й гвардейской танковой армией было утверждено, и в войсках развернулась организация боевых действий. Наиболее подробно отрабатывалось взаимодействие с авиацией фронта и артиллерией 8-й гвардейской армии, на которые была возложена задача обеспечения ввода 1-й гвардейской танковой армии в сражение. Особенно тщательно оно было организовано со 189-й пушечно-артиллерийской бригадой, 295-м и 1091-м пушечно-артиллерийскими полками, 43-й пушечно-артиллерийской бригадой и 187-й гаубичной артиллерийской бригадой, которые непосредственно обеспечивали ввод армии в сражение. Для достижения тесного взаимодействия было принято решение включить в состав командных пунктов передовых бригад армии представителей поддерживающей артиллерии, которые имели бы право не только корректировать огонь артиллерии, но и вызвать его. Как правило, обязанности представителей артиллерии возлагали на заместителей командиров поддерживающих артиллерийских полков и дивизионов. Офицеры авиационных соединений, поддерживающих 1-ю гвардейскую танковую армию, со средствами наведения и вызова находились не только в передовых отрядах, но и в бригадах первых эшелонов корпусов. Благодаря этому была резко повышена оперативность вызова огня артиллерии и авиации.
Всю подготовку и организацию боевых действий пронизывала большая партийно-политическая работа. С первых дней формирования армии Военный совет, командиры, политработники, партийные и комсомольские организации всегда руководствовались известным указанием В.И. Ленина о том, что «победа в конечном счете обусловливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают свою кровь».
(В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, стр. 121).
Подготовка к наступлению проводилась под лозунгом «Добить фашистского зверя в его собственном логове и водрузить над Берлином Знамя Победы».
Прежде всего были решены организационные вопросы: соединения и части, которым предстояло действовать на важнейших направлениях, пополнили наиболее опытными политработниками; значительное внимание было уделено укреплению ротных партийных и комсомольских организаций — ведь в ожесточенных январско-мартовских боях погибло много коммунистов и комсомольцев.
Эта задача решалась путем приема в партию и комсомол воинов, отличившихся в боях, перевода членов и кандидатов партии из тыловых подразделений и учреждений в боевые подразделения, а также правильной расстановкой коммунистов и комсомольцев, прибывших в составе нового пополнения. К началу наступления в 1-й гвардейской танковой армии имелось 12188 коммунистов и 10 тыс. комсомольцев, что составляло около 50 процентов ее общей численности.
(Архив МО СССР, ф. 200, оп. 3063, д. 91, лл. 530—531).
Широко была развернута и агитационно-пропагандистская работа. Подготовка операции совпала с 75-й годовщиной со дня рождения В.И. Ленина. В частях и соединениях проводились лекции о жизни великого вождя трудящихся, основателя партии и Советского государства; дивизионные, армейские и фронтовые газеты отвели этой знаменательной дате целые страницы.
В ходе партийно-политической работы учитывался тот величайший моральный подъем, которым были охвачены войска, от рядового до генерала.
Личному составу разъяснялась историческая важность операции. Вместе с тем указывалось, что враг еще силен, будет бросать в бой последние силы, отчаянно сопротивляться, чтобы избежать сурового возмездия. Для того чтобы его разгромить и поставить на колени, надо усилить удары. Победа не придет сама, ее можно добыть только в тяжелых боях. Поэтому воины должны проявить высокую организованность, стремительность в наступлении, инициативу.
Особое внимание уделялось работе с пополнением. Накануне в 1-ю гвардейскую танковую армию прибыло 290 танков и самоходно-артиллерийских установок с экипажами. Танкистов знакомили с традициями армии, ее боевым путем. Своим опытом делились бывалые воины. К началу Берлинской операции в армии насчитывалось 78 героев Советского Союза и свыше 8 тыс. орденоносцев.
Большую роль в деле мобилизации личного состава на выполнение предстоящих задач сыграли партийные активы, а также собрания первичных и ротных партийных организаций, на которых обсуждался вопрос о подготовке к операции.
15 апреля во всех соединениях и частях прошли партийные и комсомольские собрания, на которых очень много говорилось о роли и месте коммунистов и комсомольцев в Берлинской операции. В коротких резолюциях выражалась главная задача коммунистов и комсомольцев. Так, в решении партийного собрания 3-го мотострелкового батальона 27-й гвардейской мотострелковой бригады было записано: «Партийная организация будет добиваться, чтобы батальон первым ворвался в Берлин. Мы будем стремиться, чтобы эту ответственную задачу выполнили коммунисты батальона». Подобные решения были приняты во всех партийных и комсомольских организациях.
Благодаря напряженной и целеустремленной работе командиров, штабов, политработников, партийных и комсомольских организаций и самоотверженному труду всех воинов к исходу 15 апреля войска 1-й гвардейской танковой армии были готовы к наступлению и ждали лишь только сигнала.
В 1-й гвардейской танковой армии насчитывалось около 45 тыс. солдат и офицеров, 709 танков и самоходно-артиллерийских установок, 700 орудий и минометов и 44 реактивные установки.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 20543, д. 7, лл. 159-160). Корпуса танков и самоходно-артиллерийских установок, стволы и щиты орудий, борта автомашин пестрели надписями: «За Родину!», «Вперед на Берлин!», «Даешь Берлин!», выразительнее всего говорившими о высоком наступательном порыве.
15 апреля, как только солнце скрылось за горизонтом и сумерки спустились на землю, 1-я гвардейская танковая армия стала выдвигаться к Одеру. В 3 часа ночи 16 апреля к реке подошли передовые бригады. Вода бурлила от разрывов снарядов — это вражеская дальнобойная артиллерия вела огонь по нашим переправам.
Перед рассветом 16 апреля в 5 часов по московскому времени (в 3 часа по берлинскому) ослепительные вспышки разрезали ночную мглу, небо озарилось разноцветными трассами. Началась артиллерийская и авиационная подготовка, которая потрясла до основания позиции врага.
Происходящее потрясло бойцов и командиров 1-й гвардейской танковой армии. Они молча смотрели на зарево, прислушивались к чудовищному гулу. Среди них были и ветераны, слышавшие гул Московской, Сталинградской и Курской битв. То, что происходило в эти минуты, было потрясающе.
Предрассветную тьму ярким светом прорезали 140 прожекторов, и общевойсковые армии перешли в наступление. В эти минуты 1-я гвардейская танковая армия по двум 60-тонным и двум 16-тонным мостам начала переправляться через Одер.
В исходных районах под грохот начавшегося сражения во всех соединениях и частях проходили митинги, зачитывалось обращение Военного совета 1-го Белорусского фронта.
В обращении говорилось:
«Боевые друзья!
Наша Родина и весь советский народ приказали войскам нашего фронта разбить противника на ближних подступах к Берлину, захватить столицу фашистской Германии — Берлин и водрузить над нею Знамя Победы!
Пришло время нанести врагу последний удар и навсегда избавить нашу Родину от угрозы войны со стороны немецко-фашистских разбойников. Пришло время вызволить из фашистской неволи еще томящихся там наших отцов и матерей, братьев и сестер, жен и детей наших.
Дорогие товарищи!
Войска вашего фронта прошли за время Великой Отечественной войны тяжелый, но славный путь. Боевые знамена наших частей и соединений овеяны славой побед, одержанных над врагом на Дону и под Курском, на Днепре и в Белоруссии, под Варшавой и в Померании, на Украине и на Одере.
Славой наших побед, потом и своей кровью завоевали мы право штурмовать Берлин и первыми войти в него, первыми произнести грозные слова сурового приговора нашего народа гитлеровским захватчикам.
Мы призываем вас выполнить эту задачу с присущей вам воинской доблестью, честью и славой. Стремительным ударом и героическим штурмом мы возьмем Берлин, ибо не впервые русским воинам брать Берлин.
...От вас, товарищи, зависит преодолеть последние оборонительные рубежи врага и ворваться в Берлин.
За нашу Советскую Родину — вперед на Берлин!
Смерть немецким захватчикам!». (Г.Г. Семенов. Наступает ударная. М., Воениздат, 1970, стр.
245).
В ответ на обращение Военного совета фронта воины 1-й гвардейской танковой армии, как один, заявили: «Мы возьмем логово фашистского зверя и водрузим над ним Красное Знамя Великой Победы». Солдаты и офицеры 1-й гвардейской танковой бригады приняли клятву, в которой, в частности, говорилось: «Клянемся тебе, наш великий народ, что мы, идя в последний решительный бой, будем драться до последнего дыхания, пока сердце бьется в груди, а глаза видят врага... Вперед, боевые товарищи, на штурм Берлина!».
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 40134, д. 3, л. 220).
К 12 часам войска 8-й гвардейской армии генерала В. И. Чуйкова прорвали первую полосу обороны и в районе Зеловских высот завязали бои за вторую полосу. Здесь враг оказал ожесточенное сопротивление, и продвижение застопорилось. Такая обстановка сложилась и в полосе 5-й ударной армии, наступавшей правее. Стало очевидным, что общевойсковым армиям не прорвать вторую полосу обороны и они не смогут создать танковым армиям условия для ввода в чистый прорыв. Поэтому было принято решение ввести в сражение танковые армии, нарастить удар общевойсковых армий, завершить прорыв тактической зоны обороны противника и развить успех на Берлин.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 4, л. 152).
Первыми вступили в бой передовые отряды. В 13 часов 30 минут они подошли ко второй полосе и с ходу атаковали противника. Но успеха не добились. Для того чтобы сломить сопротивление врага, в сражение были введены дополнительные силы: в 11-м танковом корпусе — главные силы 36-й и 65-й танковых бригад, в 11-м гвардейском танковом корпусе — 40-я гвардейская танковая и в 8-м гвардейском механизированном корпусе — 20-я гвардейская механизированная бригады.
На Зеловских высотах стояли дивизионы артиллерии, «тигры», «пантеры», «фердинанды» и другая боевая техника. Все подступы были заминированы. Яростным огнем полыхала оборона врага: стреляли танки и штурмовые орудия, захлебывались противотанковые пушки, минометы, пулеметы и автоматы. Разрывы снарядов и бомб слились в оглушительный грохот. Воздух потемнел от гари и туч пыли.
Враг отразил и этот удар. Но неудача не обескуражила танкистов. Атаки следовали с нарастающей силой и продолжались до глубокой ночи. Однако результаты были незначительными. К исходу дня наши войска лишь местами вклинились во вторую полосу обороны противника. Массовый героизм пронизывал действия частей и подразделений. Бойцы и командиры стремились быстрее прорвать оборону врага, проявляя мужество, отвагу и находчивость. Многие из них отдали жизнь на поле брани, не дожив до Дня Победы.
Главной причиной медленного продвижения явилось то, что вторая полоса обороны противника, проходившая по Зеловским высотам, имела прочные инженерные сооружения и оборонялась значительными силами. По характеру инженерных сооружений, плотности живой силы и огневых средств, особенно танков, штурмовых орудий и противотанковых пушек, она значительно превосходила первую полосу. Зеловские высоты господствовали над окружающей местностью, и враг имел возможность наблюдать за местностью вплоть до Одера. Крутизна восточных скатов доходила до 30—40 градусов, в связи с этим при подъеме танки зачастую вынуждены были обходить крутости, обрывы и тем самым подставлять борта под огонь противотанковых средств врага. Высоты были опоясаны траншеями, дотами и дзотами, минными полями. На наиболее важных направлениях стояли в окопах противотанковые и зенитные орудия. Подступы были прикрыты противотанковым рвом шириной 3,5 и глубиной 3 м. Перед высотами проходила железная дорога, также являвшаяся серьезным препятствием на пути наступления наших войск. На Зеловских высотах помимо отошедших с первой полосы 20-й моторизованной и 303-й пехотной дивизий перешла к обороне резервная танковая дивизия «Мюнхеберг». На вторую полосу немецко-фашистское командование бросило также пять зенитно-артиллерийских полков берлинской зоны противовоздушной обороны (около 200 орудий, из них почти 50 процентов имели калибр 88 мм).
Чтобы прорвать такую оборону, необходимо было ее предварительно надежно подавить мощными ударами артиллерии и авиации. Видимо, при подготовке операции была несколько недооценена сложность характера местности в районе Зеловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону.
Наступила глубокая ночь. В воздухе висел едкий запах пороха и гари. Резко спала напряженность сражения, бой вела главным образом пехота с целью улучшения позиций.
Всю ночь войска 1-й гвардейской танковой и 8-й гвардейской армий готовились к бою. Необходимо было во что бы то ни стали сломить сопротивление врага, овладеть Зеловскими высотами и открыть путь на Берлин. Артиллерийская и авиационная подготовка была назначена на 10 часов утра, и, таким образом, войска имели 2—3 часа светлого времени до начала атаки.
Наступило 17 апреля, второй день Берлинской операции. Мощная артиллерийская и авиационная подготовка продолжалась 30 минут. В небе волна за волной шли на запад наши прославленные штурмовики и бомбардировщики, надежно прикрываемые краснозвездными истребителями. Над Зеловскими высотами висели тучи пыли и дыма
Еще не кончилась артиллерийская и авиационная под готовка, а танки и самоходно-артиллерийские установки атаковали противника на Зеловских высотах. Вслед за ними бросилась в атаку пехота. Вновь полыхнула огнем вражеская оборона. Несколько танков загорелось. Появилась вражеская авиация. В бой вступили зенитные орудия, крупнокалиберные зенитные пулеметы. Советские истребители стремительно атаковали врага, и небо разорвали пулеметные очереди. На земле и в воздухе завязались ожесточенные бои.
К 12 часам 11-й гвардейский танковый и 8-й гвардейский механизированный корпуса преодолели железную дорогу и овладели Фридерсдорфом, Дольгелином и Либбенихеном, но здесь были контратакованы усиленной моторизованной дивизией «Курмарк», находившейся до этого в резерве.
11-й танковый корпус генерала И.И. Ющука во взаимодействии с 4-м гвардейским стрелковым корпусом к 14 часам сломил сопротивление противника у Зелова и севернее, прорвал вторую полосу обороны противника, а затем, развивая наступление, форсировал реку Флисс и захватил Вульков.
Сложившейся обстановкой воспользовался 11-й гвардейский танковый корпус полковника А X. Бабаджаняна. Его соединения во второй половине дня нанесли удар через Зелов в юго-западном направлении, в ночь на 18 апреля в районе Герльсдорфа — 5 км западнее Зелова — форсировали Флисс и захватили плацдарм на левом берегу. Первой форсировала реку 27-я гвардейская мотострелковая бригада полковника
К.К. Федоровича. В ночь на 18апреля началась перегруппировка на север 8-го гвардейского механизированного корпуса генерала И.Ф. Дремова. К утру 18 апреля корпус достиг Дидерсдорфа — 5 км юго-западнее Зелова — и завязал бои на первом промежуточном рубеже обороны противника.
Так были взяты Зеловские высоты — ключ всей системы обороны врага на берлинском направлении.
После взятия Зеловских высот была выпущена специальная листовка с призывом Военного совета 1-й гвардейской танковой армии: «Товарищи! Зеловские высоты пали, оборона врага прорвана. Впереди — Шпрее и Берлин. До Берлина осталось 50 километров. Быстрее вперед, чудо-богатыри!».
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3063, д. 91, л. 536).
Но этот путь, как никогда, был тяжелым. В большинстве ранее проведенных наступательных операций с прорывом тактической зоны в обороне противника образовывалась брешь и действия 1-й гвардейской танковой армии носили стремительный характер. Под Берлином обстановка сложилась иначе. Несколько оборонительных рубежей врага, а также лесистая местность, большое количество рек, каналов, озер и дефиле, множество населенных пунктов с каменными и кирпичными зданиями, приспособленными к круговой обороне, сильно затрудняли продвижение 1-й гвардейской танковой армии, сковывали маневр ее войск. И наконец, враг оказывал упорное сопротивление. У каждого рубежа обороны, населенного пункта, высоты, водной преграды развертывались кровопролитные бои.
По этим, а также и некоторым другим причинам войска 1-й гвардейской танковой армии до самого выхода к Берлину не смогли оторваться от стрелковых дивизий 8-й гвардейской армии и все время вели боевые действия совместно с ними. Только в отдельные дни и на некоторых направлениях удавалось отрываться на 8—10 км.
Потеряв Зеловские высоты, немецко-фашистское командование попыталось остановить 1-ю гвардейскую танковую и 8-ю гвардейскую армии вводом в бой резервов — 18-й и 23-й моторизованных дивизий и танкоистребительной бригады «Дора».
18 апреля войска 1-й гвардейской танковой армии во взаимодействии со стрелковыми корпусами 8-й гвардейской армии после короткой артиллерийской и авиационной подготовки перешли в наступление. Преодолевая исключительно упорное сопротивление противника и отражая непрерывные контратаки, наши войска медленно продвигались вперед. К исходу 18 апреля 11-й танковый и 4-й гвардейский стрелковый корпуса прорвали второй промежуточный рубеж, подошли к армейскому оборонительному рубежу и завязали бои за Дамсдорф. 11-й гвардейский танковый корпус во взаимодействии с дивизиями 4-го и 29-го гвардейских стрелковых корпусов прорвал второй промежуточный оборонительный рубеж противника и захватил населенные пункты Требниц и Янсфельде. 8-й гвардейский механизированный и 29-й гвардейский стрелковый корпуса прорвали первый промежуточный рубеж и овладели Марксдорфом.
На этих рубежах войска 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий встретили упорное сопротивление немецко-фашистских войск и вынуждены были остановиться. Ночью и в первой половине дня 19 апреля они отражали контратаки противника и готовились к прорыву армейского рубежа.
Войскам предстояло решать следующие задачи: 11-му танковому корпусу во взаимодействии с 4-м гвардейским стрелковым корпусом прорвать оборону противника севернее Мюнхеберга, развить успех на Петерсхаген и к исходу 19 апреля выйти на восточную окраину Берлина; 11-му гвардейскому танковому корпусу совместно с правофланговыми дивизиями 29-го гвардейского стрелкового корпуса прорвать оборону противника южнее Мюнхеберга и к исходу дня ворваться на юго-восточную окраину Берлина; 8-му гвардейскому механизированному корпусу во взаимодействии с левофланговыми дивизиями 29-го гвардейского стрелкового корпуса прорвать оборону противника в районе Хайнерсдорфа и, нанося удар в юго-западном направлении, к исходу дня форсировать Шпрее западнее Фюрстенвальде.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 7, лл. 601-602).
Наступило 19 апреля — четвертый день боев. Вражеская авиация, пользуясь безоблачной погодой, пыталась нанести удары по нашим войскам, однако безуспешно — истребители и зенитная артиллерия отразили налет фашистов. В середине дня после 30-минутной артиллерийской и авиационной подготовки советские войска возобновили наступление. Как и в предыдущие дни, завязались тяжелые ожесточенные бои, и танковые корпуса к 17 часам продвинулись лишь на 1—1,5 км, а 8-й гвардейский механизированный корпус вынужден был отражать непрерывные контратаки противника в районе Марксдорфа.
В особенно трудных условиях наступал 11-й гвардейский танковый корпус: на многих участках единственной дороги к Мюнхебергу были устроены завалы, заминированы перекрестки, наиболее важные направления прикрыты танками, штурмовыми орудиями, противотанковыми пушками и фаустниками. Корпус вынужден был пробиваться через лесные чащи, где на каждом шагу подстерегали истребители танков. Но чем упорнее сопротивлялся враг, тем яростнее был натиск танкистов.
Войска 2-й гвардейской танковой и 5-й ударной армий, наступавшие справа, севернее Буккова, прорвали армейский рубеж обороны и продолжали продвигаться на запад. Командующий танковой армией приказал 11-му танковому корпусу частью сил обойти Букков с севера и, используя успех правофланговых соседей, развить наступление на Петерсхаген.
(Архив МО СССР, ф. 299, оц. 17055, д. 7, л. 620).
В 17 часов, после повторной артиллерийской и авиационной подготовки, 11-й гвардейский танковый корпус совместно с дивизиями 29-го гвардейского стрелкового корпуса сломил сопротивление противника и, обходя Мюнхебергс юга, овладел Шенфельде. В этих боях отличилась танковая рота 44-й гвардейской танковой бригады под командованием старшего лейтенанта Н.Л. Зевакова. При подходе к Эггерсдорфу подразделение было атаковано 10 танками и штурмовыми орудиями и батальоном пехоты противника. Зеваков с ходу развернул роту в боевой порядок, открыл огонь и лично подбил 2 танка. Храбро сражались и остальные экипажи. Рота подбила и сожгла 3 танка, 4 штурмовых орудия, 2 противотанковые пушки, уничтожила до 200 гитлеровцев и 37 взяла в плен. (Архив МО СССР, ф. 11 гв. тк, оп. 182882, д. 3, л. 356). Фашисты вынуждены были отойти на запад.
Главные силы 11-го танкового корпуса совместно с 47-й гвардейской стрелковой дивизией овладели Дамсдорфом и стали обходить Мюнхеберг с северо-запада. Вражеский гарнизон Мюнхеберга резко ослабил сопротивление. Этим воспользовалась 82-я гвардейская стрелковая дивизия, с востока ворвалась в город и к 21 часу очистила его от фашистов.
20 апреля наступление войск 1-й гвардейской танковой продолжалось. 65-я танковая и 12-я мотострелковая бригады 11-го танкового корпуса, обойдя Букков с севера, овладели Гладовсхеэ — юго-восточнее Штраусберга. Главные силы корпуса завершали разгром остатков моторизованной дивизии «Мюнхеберг» в лесах западнее Мюнхеберга.
11-й гвардейский танковый корпус к 3 часам 20 апреля овладел Кинбаумом — 8 км западнее Шенфельде. Танковые бригады вынуждены были остановиться, так как противник взорвал мосты через реку Лекниц. В 8 часов подошла 27-я гвардейская мотострелковая бригада, с ходу форсировала реку, захватила плацдарм и обеспечила наводку моста. В бою на плацдарме погиб заместитель по политчасти подполковник
Ф.Е. Потоцкий. Это был замечательный коммунист, храбрый, способный и опытный политработник, чудесный товарищ.
Вечером 11-й гвардейский танковый корпус завязал бой за Кагель. Около этого населенного пункта решительно и смело действовал экипаж танка 45-й гвардейской танковой бригады, которым командовал младший лейтенант С.П. Савин. Он первым ворвался в замок Ягд шлос, подбил штурмовое орудие и пленил 9 гитлеровцев.
(Архив МО СССР, ф. 11 гв. тк, оп. 182882, д. 3, л. 360).
19 апреля в 19 часов командарму стало известно, что 11-й гвардейский танковый корпус добился успеха и обходит Мюнхеберг с юга. В связи с этим 8-й гвардейский механизированный корпус получил задачу оставить в районе Марксдорфа для отражения контратак противника, усиленную 1-ю гвардейскую танковую бригаду, а главные силы перебросить в полосу 11-го гвардейского танкового корпуса и нанести удар на Фюрстенвальде. Одновременно генерал М.Е. Катуков приказал 64-й гвардейской танковой бригаде и 11-му гвардейскому тяжелому танковому полку выйти в район Марксдорфа и совместно с 1-й гвардейской танковой бригадой разгромить контратакующего противника, овладеть Хайнерсдорфом и прикрыть левый фланг армии от ударов с юго-востока.
Осуществив перегруппировку и используя успех 11-го гвардейского танкового корпуса, 8-й гвардейский механизированный корпус развил наступление в юго-западном направлении и в 16 часов 20 апреля вышел к Шпрее в 3—4 км западнее Фюрстенвальде. Первой достигла реки 21-я гвардейская механизированная бригада полковника П.Е. Лактионова, а затем и 19-я гвардейская механизированная бригада полковника И.В. Гаврилова. Началась подготовка к форсированию. 20-я гвардейская механизированная бригада полковника А.И. Анфимова вышла в район Буххольца и прикрыла левый фланг 1-й гвардейской танковой армии от ударов с востока.
На левом фланге в районе Марксдорфа 1-я и 64-я гвардейские танковые бригады и 11-й гвардейский тяжелый танковый полк разгромили противостоявшего противника. Выполнив задачу, 1-я гвардейская танковая бригада начала выдвигаться в район действий главных сил 8-го гвардейского механизированного корпуса. Во второй половине 20 апреля в районе Буххольца гвардейцы завязали бои с гитлеровцами, пытавшимися потеснить 20-ю гвардейскую механизированную бригаду, выйти в тыл корпусу и сорвать форсирование Шпрее.
64-я гвардейская танковая бригада полковника И.Н. Бойко стала наступать в южном направлении, утром 20 апреля вышла в район Хайнерсдорфа и перешла к обороне, отражая ожесточенные контратаки частей моторизованных дивизий «Курмарк» и «Нидерланды» с востока и юга.
При отражении контратак врага погиб командир танковой роты Герой Советского Союза старший лейтенант
В.Ф. Шкиль.
Вот что рассказал о гибели отважного танкиста его отец Ф.Я. Шкиль, служивший в той же бригаде санитаром.
— День 20 апреля я никогда не забуду. Бригада пошла в атаку, а мы, санитары, продвигались вслед за танками. Бой разгорался, как костер от сильного ветра. Один из наших танков несколько вырвался вперед и открыл огонь по «тигру». Тот попятился назад. Гвардейцы теснят и другие фашистские танки. В это время откуда-то слева выполз еще один «тигр» и начал стрелять. Советский танк загорелся. Тяжело стало мне, чувствую — погибнут хлопцы. Танки пошли вперед, а этот пылает, как костер. Я к нему. Бежать пришлось метров 800. Пот катится градом, дух захватывает. Около танка лежал танкист в комбинезоне—без сознания, наверное, механик-водитель. Я поднялся на горячую броню, открыл люк башни. Все погибли. И среди них мой сын Вася...
Помнят и чтут память героя на родине. В Борисполье средняя школа № 2, где он учился, носит его имя, на школе укреплена мемориальная доска.
20 апреля в 21 час 50 минут штаб 1-й гвардейской танковой армии получил телеграмму следующего содержания:
«Катукову, Попелю. 1-й гвардейской танковой армии поручается историческая задача: первой ворваться в Берлин и водрузить Знамя Победы. Лично вам поручается организация и исполнение. Пошлите от каждого корпуса по одной лучшей бригаде в Берлин и поставьте им задачу: не позднее 4.00 утра 21 апреля любой ценой прорваться на окраину Берлина и немедленно довести для доклада товарищу Сталину и объявления в прессе. Жуков, Телегин».
(А. Бабаджанян. Дороги победы, стр. 269).
Войскам 1-й гвардейской танковой армии были незамедлительно уточнены задачи. Командарм приказал танковым корпусам, не прекращая ночных действий, утром 21 апреля ворваться в Берлин. 8-й гвардейский механизированный корпус получил указанно переправу через Шпрее прекратить, понтонный парк снять, в районе Фюрстенвальде оставить часть сил для отражения ударов противника с востока и юго-востока, а главными силами нанести удар на Эркнер, Фридрисхаген, Карлсхорст и к утру 21 апреля выйти на юго-восточную окраину Берлина.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 7, л. 650).
Но для корпуса это была очень трудная задача. Прежде всего, задача корпусу была поставлена только в 2 часа 21 апреля, когда 20-й понтонно-мостовой батальон навел через Шпрее 60-тонный мост и по нему с 1 часа 30 минут на плацдарм, захваченный пехотой, переправлялись танки. До Берлина было около 40 км, а для того чтобы 19-я и 21-я гвардейские механизированные бригады могли начать наступление, их надо было предварительно снять с плацдарма. Бросить в наступление на Берлин 1-ю гвардейскую танковую и 20-ю гвардейскую механизированную бригады командир 8-го гвардейского механизированного корпуса не мог, так как они в районе Буххольца отражали упорные атаки превосходящих сил врага, пытавшихся прорваться на запад.
Следовательно, на Берлин наступать незамедлительно могли только танковые корпуса.
65-я танковая и 12-я мотострелковая бригады 11-го танкового корпуса прорвали внешний и внутренний оборонительные обводы берлинского укрепленного района и 21 апреля захватили Хенов. Главные силы корпуса, завершив разгром остатков моторизованной дивизии «Мюнхеберг» в лесах западнее Мюнхеберга, вечером 20 апреля овладели Либенбергом, а затем нанесли удар на северо-запад и овладели. Петерсхагеном. Ночью 22 апреля корпус овладел Марцаном, а к исходу дня завязал бои непосредственно за Берлин.
Тяжелые условия местности — сплошные лесные массивы, большое количество рек, ручьев и озер, а также множество населенных пунктов, превращенных врагом в мощные узлы сопротивления, — сковывали маневр войск на главном направлении действий 1-й гвардейской танковой армии.
11-й гвардейский танковый корпус ночью 21 апреля в районе Кагеля прорвал отсечный оборонительный рубеж врага, развил успех в глубину и утром у Тасдорфа завязал бои на внешнем оборонительном обводе берлинского укрепленного района. Опираясь на города Тасдорф, Шульценхоэ, озера Штиниц и Кальк и канал, соединяющий их, немецко-фашистские войска оказали 11-му гвардейскому танковому и 29-му гвардейскому стрелковому корпусам упорное сопротивление. В течение дня корпуса предприняли несколько атак и пытались прорвать оборону врага, но все были отражены. Только вечером 21 апреля наши войска сломили сопротивление противника и прорвали внешний оборонительный обвод.
Решающую роль в прорыве обороны сыграли инициативные действия 44-й гвардейской танковой бригады. Командир бригады, видя, что фронтальные удары не приносят успеха, организовал переправу мотострелковых подразделений через озеро Штиниц севернее Тасдорфа. Захватив берег озера, автоматчики стремительно и внезапно атаковали врага. Гитлеровцы растерялись и ослабили сопротивление с фронта. Этим воспользовались воины 44-й гвардейской танковой бригады. В 19 часов 20 минут танковая рота под командованием старшего лейтенанта Н.А. Бахмарова стремительной атакой захватила мост у Тасдорфа. Как только командир корпуса полковник А.X. Бабаджанян получил донесение о захвате моста, он немедленно перегруппировал туда главные силы. Первой в этот район вышла 45-я гвардейская танковая бригада полковника Н.В. Моргунова, за ней — 40-я гвардейская танковая бригада полковника М.А. Смирнова. 21 апреля 11-й гвардейский танковый корпус овладел рубежом Фогельсдорф, Беркенхейм и перерезал окружную железную дорогу. Не прекращая боевых действий и ночью, корпус в районе Мальсдорфа прорвал внутренний обвод берлинского укрепленного района и к исходу 22 апреля завязал бой за Уленхорст.
8-й гвардейский механизированный корпус 21 апреля форсировал канал и овладел Эркнером. При прорыве внешнего оборонительного обвода в районе Эркнера основную роль сыграл передовой отряд корпуса — усиленный 8-й гвардейский мотоциклетный батальон, которым командовал майор В.С. Графов. В 3 часа 21 апреля генерал И.Ф. Дремов поставил отряду задачу наступать впереди главных сил по лесным дорогам и, обходя опорные пункты противника, захватить Эркнер, а также и мосты через канал, соединяющий озера Флакен и Демериц. Передовой отряд незамедлительно выступил и стал продвигаться по указанному маршруту. В 1,5 км западнее Хангельсберга его подразделения были встречены огнем фаустников и автоматчиков. Наши стрелки вынуждены были сойти с машин, развернуться и продвигаться по обеим сторонам дороги. Вражеская пехота под натиском наших автоматчиков, поддерживаемых огнем танков и самоходно-артиллерийских установок, стала отходить. Опрос пленных позволил установить расположение опорных пунктов на маршруте движения передового отряда. Обходя их, мотоциклисты внезапно ворвались в Эркнер и вышли к железнодорожному мосту. Неожиданное появление советских войск на улицах города вызвало панику в фашистском гарнизоне, не успевшем занять оборонительные позиции. Враг отошел за канал, взорвав автодорожный мост. Попытка вывести из строя железнодорожный мост была сорвана: он надежно охранялся передовым отрядом.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 2317, д. 89, л. 54).
В 13 часов подошли 21-я, а затем и 20-я гвардейские механизированные бригады. Пехотинцы преодолели канал по мосту, ворвались в Вольтерсдорф, а затем выбили гитлеровцев и из Вильгельмсхагена. Через несколько минут по мосту, устланному досками, пошли танки, самоходно-артиллерийские установки, автомашины, артиллерия. После прорыва внешнего оборонительного обвода берлинского укрепленного района 8-й гвардейский механизированный корпус 22 апреля овладел Кепеником к вышел к Шпрее.
Вечером 22 апреля 1-я гвардейская танковая армия получила распоряжение совместно с 8-й гвардейской армией форсировать Шпрее на участке Карлсхорст, Кепеник и не позднее 24 апреля выйти в район пригородов Берлина — Темпельхоф, Штеглиц, Мариенфельде.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 4, лл. 305-306). Для форсирования реки 1-й гвардейской танковой армии был придан 274-й батальон особого назначения. 11-й танковый корпус поступил в подчинение 5-й ударной армии.
Ночью 23 апреля 11-й гвардейский танковый и 4-й гвардейский стрелковый корпуса сломили сопротивление противника и овладели Уленхорстом, к концу дня юго-западнее Карлсхорста вышли к Шпрее и стали готовиться к форсированию. Справа 9-й стрелковый корпус 5-й ударной армии овладел Карлсхорстом и также вышел к Шпрее.
В эти часы 8-й гвардейский механизированный корпус во взаимодействии с 29-м гвардейским стрелковым корпусом форсировал Шпрее.
Ширина Шпрее в районе Кепеника— 120—150 м, глубина — 3—4 м. Ее обрывистые берега местами укреплены гранитом и бетоном. Враг любой ценой хотел удержать Шпрее — последнюю крупную водную преграду, прикрывавшую Берлин с юго-востока. В 7 часов после 30-минутной артиллерийской подготовки пехота 19-й и 21-й гвардейских механизированных бригад под прикрытием дымовой завесы на подручных средствах и плавающих автомобилях 274-го батальона особого назначения форсировала реку, захватила плацдарм северо-западнее Адлерсхофа и атаковала гитлеровцев, оборонявшихся в Адлерсхофе. С востока наступали части 29-го гвардейского стрелкового корпуса. Еще южнее действовал 28-й гвардейский стрелковый корпус. Его соединения форсировали реку Даме и завязали бои на окраине Бонсдорфа.
К 18 часам воины 20-га понтонно-мостового батальона собрали три 50-тонных парома, и сразу же началась переправа танков — сначала 1-й гвардейской танковой бригады, а затем танковых полков механизированных бригад.
Переправившись на плацдарм, 1-я гвардейская танковая бригада перешла в наступление, к исходу дня ворвалась на аэродром Адлерсхоф и захватила 70 самолетов и 15 автомашин.
(Архив МО СССР, ф. 300, оп. 3070, д. 854, л. 306).
В ночь на 24 апреля генерал М.Е. Катуков поставил корпусам следующие задачи: 11-му гвардейскому танковому корпусу форсировать Шпрее юго-западнее Карлсхорста и к исходу 24 апреля овладеть рубежом иск. Силезский вокзал, Герлицкий вокзал; 8-му гвардейскому механизированному корпусу нанести удар на Иоганнисталь, Нейкельн и к исходу 24 апреля главными силами выйти на рубеж иск. Герлицкий вокзал, аэропорт Темпельхоф; 64-я гвардейская танковая бригада и 11-й гвардейский тяжелый танковый полк, а также 399-й гвардейский тяжелый самоходно-артиллерийский полк 11-го гвардейского танкового корпуса по приказу командующего фронтом были переданы 8-й гвардейской армии для непосредственной поддержки пехоты.
(Архив МО СССР, ф. 229, оп. 244436, д. 4, л. 11).
24 апреля 8-й гвардейский механизированный корпус сломил яростное сопротивление противника и в районе Брица вышел к каналу Тельтов. Левее канала достигли и стрелковые корпуса 8-й гвардейской армии. При этом в 10 часов 30 минут 24 апреля 28-й гвардейский стрелковый корпус западнее Бонсдорфа соединился с 9-м механизированным корпусом 3-й гвардейской танковой армии. Выходом наших войск в район Бонсдорфа было завершено окружение франкфуртско-губенской группировки врага.
11-й гвардейский танковый корпус, прорвавшись в конце дня 23 апреля к Шпрее юго-западнее Карлсхорста, в ночь на 24 апреля силами 27-й гвардейской мотострелковой бригады на плотиках, построенных из подручных материалов, форсировал реку, захватил небольшой плацдарм на левом берегу. Однако расширить его не удалось: противник, используя для обороны кирпичные здания, оказал ожесточенное сопротивление. Паром, наведенный с большим трудом, при первом же рейсе был выведен из строя вражеским артиллерийским огнем и пошел ко дну вместе с находившимся на нем танком. Поэтому в середине дня 24 апреля командующий 1-й гвардейской танковой армией дал указание переправить танковые бригады в район Кепеника по мосту, наведенному 20-м понтонно-мостовым батальоном. Осуществив перегруппировку и переправу через Шпрее, танковые бригады к исходу 24 апреля также вышли к каналу Тельтов.
Так 1-я гвардейская танковая армия подошла к Берлину.
Высокую оценку боевым действиям 1-й гвардейской танковой армии дал Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Анализируя наступление войск 1-го Белорусского фронта на Берлин после прорыва тактической зоны обороны противника и взятия Зеловских высот, маршал пишет: «Следует подчеркнуть значительную роль 1-й гвардейской танковой армии 1-го Белорусского фронта, которая, выйдя на юго-восточную окраину Берлина, отрезала пути отхода 9-й армии в Берлин. Это облегчило дальнейшую борьбу в самом городе».
(Г.К. Жуков. Воспоминания и размышления. Изд-во агентства печати «Новости», 1971, стр.
609).
Вечером 24 апреля в районе Берлина сложилась следующая обстановка.
2-я гвардейская танковая армия ворвалась в Берлин с северо-запада и вела бои в районе Сименсштадта. 3-я ударная армия вела бои на северной и северо-западной окраинах города. 5-я ударная армия с 11-м танковым корпусом штурмовала Берлин с востока. 3-я гвардейская танковая армия 1-го Украинского фронта, наступавшая с юга, к исходу 22 апреля вышла к каналу Тельтов, утром 24 апреля форсировала его и завязала бои за южную часть города.
К исходу 24 апреля, овладев юго-восточными пригородами, непосредственно к Берлину подошли 1-я гвардейская танковая и 8-я гвардейская армии. Советские воины увидели Берлин, объятый пламенем. Город обстреливали тысячи пушек, бомбила авиация. Гром артиллерийской канонады сотрясал воздух, землю, дома. Гитлеровская столица горела, и клубы черного дыма окутывали дома.
Наступление на Берлин! Сражаясь у Москвы и под Курском, на Правобережной Украине и на Висле, в Польше и Восточной Померании, воины 1-й гвардейской танковой армии были убеждены, что они будут штурмовать фашистскую столицу. Личный состав, от солдата до командующего, был охвачен небывалым подъемом. Несмотря на большую усталость, гвардейцы рвались в бой.
1-я гвардейская танковая армия получила задачу форсировать канал Тельтов и, наступая вдоль левого берега канала Ландвер, к исходу дня овладеть Нейкельном и Шенебергом — юго-восточной частью Берлина. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 4, л. 366).
В ночь на 25 апреля войска вели огневой бой с противником. В соединениях и частях шла напряженная подготовка к штурму фашистской столицы: уточнялись задачи, организовывалось взаимодействие, формировались штурмовые группы, проводились митинги, собрания. После постановки задач командиры бригад и полков, их заместители, офицеры штабов и политработники пошли в подразделения и экипажи, чтобы мобилизовать личный состав на штурм Берлина. Командиры и политработники вручили воинам красные флажки с заданием водрузить их на захваченных объектах. Танкисты, самоходчики, автоматчики, артиллеристы, саперы заверяли, что с честью выполнят это почетное задание.
1-й гвардейской танковой армии впервые предстояло участвовать в штурме такого крупного города, как Берлин, и действовать в лабиринтах узких улиц. Опыт ранее проведенных операций показал, что такой вид боевых действий является наиболее сложным. Все воины сознавали, что штурм Берлина, превращенного врагом в крепость, очень ответственная и трудная задача. Не являлось секретом, что каменные здания города были приспособлены к долговременной и круговой обороне и представляли собой сильные опорные пункты и узлы сопротивления, оборонявшиеся гитлеровцами, вооруженными до зубов. Состав их гарнизонов был различен, зависел от значимости объекта и включал в себя роту, а иногда и до батальона. Подходы к каждому опорному пункту прикрывались огнем из соседних зданий. Большая часть огневых средств была установлена в амбразурах первого этажа, подвальных или полуподвальных помещений. Здесь же размещались и основные силы гарнизона опорного пункта. На верхних этажах и чердаках находились снайперы, 1—2 пулемета, автоматчики. Во время артподготовки солдаты и офицеры, занимавшие позиции на верхних этажах, укрывались в подвалах.
Опорные пункты, включавшие несколько зданий, а иногда и целый квартал, объединялись в узел сопротивления. Фланги прикрывались прочными баррикадами. Здания, находившиеся между узлами сопротивления, оборонялись меньшими силами, а подступы к ним прикрывались многослойным прицельным огнем орудий и пулеметов. На наиболее важных направлениях, а также у перекрестков располагались в окопах танки и штурмовые орудия.
В Берлине имелось свыше 400 железобетонных дотов. Самые крупные из них — бункеры — имели гарнизоны численностью от 300 до 1000 человек. Толщина верхних покрытий этих сооружений, выполненных из железобетона, достигала 1,5—3,5 и, стен — 2—2,5 м. Высота — 30 м. Прикрывались бункеры батареями 128-мм зенитных пушек. На важнейших направлениях эти орудия были установлены в бронебашнях.
Враг надеялся удержать Берлин. Повсюду на домах и щитах были надписи с призывами драться до последнего. В листовках, сбрасываемых фашистскими самолетами, говорилось, что в Берлине до 600 тыс. домов, и каждый дом — это крепость.
Бой в крупном городе, как показал опыт, имеет свои особенности. Танки и самоходно-артиллерийские установки наступают обычно в тесном взаимодействии с пехотой, им очень трудно продвигаться в отрыве от стрелков, так как оборона врага плотно насыщена противотанковыми средствами ближнего боя. А таких средств, в том числе и фаустпатронов, гитлеровцы имели много. Штурм ряда крупных городов показал, что в таких условиях наиболее успешно действуют штурмовые группы и отряды. Поэтому главным в организации боевых действий в ночь на 25 апреля являлось формирование штурмовых групп и отрядов. В состав штурмовой группы чаще всего входили стрелковая и танковая роты (4—6 танков), батареи самоходно-артиллерийских установок (2—4 установки), батарея 57-или 76-мм орудий, взвод станковых пулеметов, взвод или рота противотанковых ружей и саперный взвод. Как правило, все группы получали ВВ. Некоторым из них придавали 2—4 37-мм зенитные пушки.
Штурмовая группа делилась на подгруппы.
Подгруппа блокирования — взвод мотострелков и отделение саперов — решала задачу блокирования небольших опорных пунктов противника или части большого опорного пункта и подрыва их; подгруппа захвата, в которую входила в основном пехота, должна была захватывать опорные пункты, окруженные группой блокирования, и завершать разгром гарнизона; подгруппа обеспечения — танки, самоходно-артиллерийские установки, орудия полевой артиллерии — поддерживала с началом боя подгруппу блокирования, а затем подгруппу захвата. Вдоль каждой улицы одновременно должны были наступать, тесно взаимодействуя, две штурмовые группы, сведенные в штурмовой отряд.
Утром 25 апреля была проведена 45-минутная артиллерийская и авиационная подготовка. По Берлину стреляли тысячи орудий, минометов и реактивных установок, наносили удар около 1500 самолетов. Огонь подавлял опорные пункты и узлы сопротивления, гитлеровцы метались между зданиями в поисках укрытий.
Незадолго до окончания артиллерийской и авиационной подготовки войска 1-й гвардейской танковой армии начали форсировать канал Тельтов. Пехота — при помощи штурмовых мостиков, а танки — на паромах и по мостам.
Завязались ожесточенные, кровопролитные бои. Несмотря на безнадежность положения, гитлеровцы упорно сопротивлялись — дрались за каждый дом, улицу, перекресток, баррикаду. По нашим войскам вели огонь сотни орудий и минометов, тысячи пулеметов и автоматов. Фаустпатроны летели из подвалов, окопов, с крыш, колоколен. Рев самолетов, гул танковых моторов, выстрелы пушек, минометов, разрывы авиабомб, снарядов, мин, треск пулеметов и автоматов слились в непрерывный гул.
11-й гвардейский танковый корпус, сломив ожесточенное сопротивление фашистов, овладел Трептовом и во второй половине дня вышел к каналу Ландвер. Группе разведчиков 40-й гвардейской танковой бригады, которой командовал старший лейтенант Б.К. Мирошников, удалось захватить мост. Танкисты переправились через канал и достигли спортивной площадки. 8-й гвардейский механизированный корпус ворвался в южную часть Нейкельна и к исходу дня овладел перекрестком Донауштрассе — Иннштрассе. Разведывательная группа корпуса под командованием майора В.С. Графова захватила аэропорт Темпельхоф — последний аэродром Берлина, на который базировалась фашистская авиация.
Успешно наступали и остальные армии, штурмовавшие Берлин, — 2-я гвардейская танковая, 3-я и 5-я ударные и 8-я гвардейская армии 1-го Белорусского фронта, 3-я гвардейская танковая и 28-я армии 1-го Украинского фронта. В середине дня 328-я стрелковая дивизия 47-й армии и 65-я танковая бригада 9-го гвардейского танкового корпуса 2-й гвардейской танковой армии 1-го Белорусского фронта, наступавшие западнее Берлина, соединились в районе Кетцина с 6-м гвардейским механизированным корпусом 4-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта.
Так берлинская группировка врага общей численностью более 400 тыс. человек оказалась рассеченной на две изолированные группы: берлинскую и франкфуртско-губенскую.
Закончился первый день штурма логова фашистского зверя.
Наступила ночь, но гул боя не затихал, многие здания горели, вспышки ракет освещали улицы, перекрестки. Утром 26 апреля наступление возобновилось с новой силой.
В тесном лабиринте берлинских улиц и переулков, разрушенных авиацией и артиллерией, продвигаться становилось все труднее. К тому же многие из них были перекрыты баррикадами и заминированы. Всевозможные противотанковые препятствия встречались на каждом шагу. Наступление 1-й гвардейской танковой армии распалось на сотни отдельных боев за улицы, подвалы, этажи, лестницы.
Необходимо иметь в виду еще одно обстоятельство. С 26 апреля наша авиация не имела возможности наносить по врагу массированные удары — территория, на которой были зажаты фашисты, оказалась незначительной по размеру, и поэтому основная тяжесть борьбы легла па наземные войска. Последний массированный удар наша авиация нанесла в ночь на 26 апреля.
К исходу дня войска 1-й гвардейской танковой армии овладели 30 кварталами, полностью очистили Нейкельн и завязали бои в центральной части Берлина: 11-й гвардейский танковый корпус на Нансенштрассе, а 8-й гвардейский танковый корпус на Ройтерштрассе.
Не прекращая боев и ночью, войска 1-й гвардейской танковой армии к 15 часам 27 апреля продвинулись на 3 км, овладели 80 кварталами и вышли к Ангальтскому и Потсдамскому железнодорожным вокзалам.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76782, д. 21, л. 32).
Успех был достигнут ценой больших потерь: погибли многие воины армии, и среди них командир 19-й гвардейской механизированной бригады полковник И.В. Гаврилов, командир 1-й гвардейской танковой бригады полковник
А.М. Темник и командир 21-й гвардейской механизированной бригады полковник П.Е. Лактионов; тяжелое ранение получил командир 44-й гвардейской танковой бригады полковник И.И. Гусаковский и многие другие.
В середине дня 1-я гвардейская танковая армия получила задачу овладеть железнодорожными вокзалами, а затем танковым корпусом форсировать канал Ландвер западнее Потсдамского вокзала и нанести удар по имперской канцелярии и рейхстагу, а механизированным корпусом продолжать наступать в западном направлении вдоль канала. К утру 28 апреля железнодорожные вокзалы были в руках советских войск.
28 апреля развернулись бои за центр города, который с севера и северо-запада прикрывался рекой Шпрее, а с юго-запада и юга — каналом Ландвер. С юга наступали 3-я гвардейская танковая, 28-я, 8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковая армии, с востока —5-я ударная армия, с севера — 3-я ударная армия, с северо-запада — 2-я гвардейская танковая армия и 1-я армия Войска Польского.
Чем ближе наши войска подходили к центру Берлина, тем ожесточеннее становилось сопротивление врага. Каждый дом являлся крепостью, которую приходилось брать штурмом. Немецко-фашистское командование бросало в бой все, что имелось под рукой, осуществляло широкий маневр Силами и средствами. Отдельные группы автоматчиков и солдат, вооруженных фаустпатронами, используя подземные коллекторы, водосточные каналы и т. п., выходили в тыл наших частей и выводили из строя офицеров, солдат, рвали линии связи, уничтожали машины, орудия. Нередко гитлеровцы переодевались в гражданскую одежду и наносили удары из-за угла, из канализационных колодцев. Узкая полоса наступления позволяла использовать одновременно ограниченное количество танков и самоходно-артиллерийских установок, а для действий на более широком фронте не хватало пехоты: в танковых бригадах имелось по 80—100 автоматчиков, а в механизированных — по 300—450
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76782, д. 21, л. 33), нередко в захваченных кварталах соединения армии не имели сил завершить ликвидацию мелких групп врага.
28 апреля в войска 1-й гвардейской танковой армии поступили газеты, в которых были опубликованы Призывы ЦК ВКП(б) к 1 Мая, в которых, в частности, было сказано: «Воины Красной Армии! Наносите немецко-фашистским захватчикам уничтожающие удары! Добивайте фашистского зверя в его логове!.. Танкисты Красной Армии! Полностью используйте высокие боевые качества наших танков, крушите и неотступно преследуйте врага!
Да здравствуют советские танкисты!» («Правда», 28 апреля 1945 г.).
Ответом танкистов на Первомайские призывы ЦК партии было усиление ударов по врагу. К 16 часам 28 апреля 11-й гвардейский танковый корпус в районе Белле форсировал канал Ландвер и вечером 28 апреля вел бои восточнее Ангальтского вокзала, 8-й гвардейский механизированный корпус, наступая вдоль южного берега канала Ландвер, овладел 60 кварталами и к исходу дня подошел к Зоологическому саду.
Каждый метр берлинских улиц, каждый дом доставались с большим трудом. Особенно тяжело приходилось танковым бригадам, так как с каждым днем, часом автоматчиков становилось все меньше и меньше, и танки, зачастую наступая без прикрытия, попадали под удар фаустников.
Когда наши подразделения врывались в опорный пункт, его гарнизон в последний момент, используя коллекторы и другие подземные сооружения, перебирался в соседний опорный пункт. Враг также широко использовал метро. Много усилий прилагали наши воины при преодолении сопротивления гитлеровцев, укрывшихся в железобетонных колпаках.
Героизм был массовым. Сведения о славных боевых делах, подвигах солдат, офицеров, подразделений быстро доводились до каждого воина. Политработники, партийные и комсомольские организации наладили четкую оперативную информацию. С этой целью широко использовались испытанные боевые листки, газеты, поздравительные письма или открытки. Там, где позволяла обстановка, проводились короткие беседы, вручались грамоты с благодарностью Верховного Главнокомандующего, награды отличившимся.
На 29 апреля 1-я гвардейская танковая армия получила задачу во взаимодействии с 8-й гвардейской армией овладеть имперской канцелярией, парком Тиргартен, Зоологическим садом и соединиться с 3-й ударной и 2-й гвардейской танковой армиями, наступавшими с севера и северо-запада.
Войска тщательно готовились к завершающим боям. 11-му гвардейскому танковому корпусу предстояло продолжать наступление в сторону имперской канцелярии и рейхстага, а 8-му гвардейскому механизированному корпусу — в направлении Зоологического сада. Формировались новые штурмовые группы, тщательно организовывалось взаимодействие.
Перед началом штурма на позиции противника был обрушен мощный удар артиллерии 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий. 29 апреля с 11.30 до 12.00 бушевал огонь над позициями гитлеровцев. В 12 часов войска перешли в наступление. 44-я и 45-я гвардейские танковые бригады и 1454-й самоходно-артиллерийский полк 11-го гвардейского танкового корпуса совместно со стрелковыми дивизиями 5-й ударной армии пробились к имперской канцелярии и открыли по ней огонь. Танкисты, конечно, не знали, что в подземельях канцелярии находятся Гитлер, Геббельс и Борман и там разыгрывается финальная сцена: боясь расплаты за все злодеяния, причиненные народам СССР и других стран, 30 апреля Гитлер покончил жизнь самоубийством.
3-я ударная армия завязала бои за рейхстаг, здание министерства внутренних дел и театр Кроль Опера, а 2-я гвардейская танковая армия совместно с 1-й армией Войска Польского — за парк Тиргартен.
В ночь на 30 апреля 11-й гвардейский танковый корпус получил приказ произвести перегруппировку на юг, в район парка «Генрих V», с задачей нанести удар на станцию Савиньи.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76782, д. 21, л. 34).
Утром 30 апреля 8-й гвардейский механизированный корпус во взаимодействии с 39-й и 88-й гвардейскими стрелковыми дивизиями 8-й гвардейской армии после 30-минутной артиллерийской подготовки перешел в наступление и, преодолевая исключительно упорное сопротивление противника, к исходу дня ворвался в южную часть Зоологического сада. 11-му гвардейскому танковому корпусу, который к 9 часам 30 апреля сосредоточился в районе парка «Генрих V», задачу изменили: его соединения должны были наступать не на станцию Савиньи, а вдоль южного берега канала Ландвер, по Люцовштрассе, и совместно с механизированным корпусом овладеть Зоологическим садом. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 24436, д. 4, л. 107). К исходу 30 апреля 40-я гвардейская танковая бригада, наступавшая в первом эшелоне корпуса, достигла Люцовштрассе, где была остановлена противником перед каменно-земляным валом.
Вечером 30 апреля войска 3-й ударной армии водрузили над рейхстагом Красное знамя Победы. Эта весть переполнила радостью сердца воинов 1-й гвардейской танковой армии. Повсюду звучало победоносное «ура».
К исходу 30 апреля между войсками 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий, ворвавшимися в Зоологический сад с юга, и войсками 2-й гвардейской танковой армии и 1-й армии Войска Польского, наступавшими с севера, оставалось 600—800 метров.
Первомайское утро выдалось ясное, солнечное. Во все подразделения поступил текст приказа Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза И.В. Сталина, и воины армии знакомились с его содержанием.
Был какой-то высокий и волнующий смысл в совпадении праздника 1 Мая с победными боями в Берлине.
На многих домах развевались красные флаги. Передвижные мощные радиоустановки транслировали Первомайский парад в Москве.
Примерно в 10 часов 30 минут послышался могучий рокот моторов. Над Берлином, сопровождаемые истребителями, летели прославленные штурмовики с красными полотнищами, на которых крупными буквами были написаны дорогие слова: «Победа», «Да здравствует 1 Мая», «Слава советским воинам, водрузившим Знамя Победы над Берлином». Над рейхстагом от самолета отделился красный флаг с надписью «Победа» и медленно спустился на его купол.
В 11 часов 1 мая бои в Берлине разгорелись с новой силой. Войска 1-й гвардейской танковой армии во взаимодействии со стрелковыми дивизиями 8-й гвардейской армии сломили ожесточенное сопротивление противника и овладели Зоологическим садом.
Во второй половине дня стало очевидным, что гитлеровцы, пытаясь оттянуть время окончательного краха, отклонили требование о безоговорочной капитуляции.
В 18 часов 30 минут 1 мая артиллерия всех советских армий, штурмовавших центр Берлина, открыла огонь по узлам обороны противника. Боевые залпы как бы перекликались с салютом, который был произведен в Москве в честь исторических побед Красной Армии на фронте и великих успехов рабочих, колхозников и интеллигенции в тылу, в ознаменование международного праздника трудящихся.
В ночь на 2 мая начался последний штурм центрального сектора Берлина. Через несколько часов соединения 1-й гвардейской танковой армии ворвались в южную часть парка Тиргартен и соединились с войсками 1-й армии Войска Польского и 2-й гвардейской танковой армии. Встреча вылилась в волнующий митинг.
Закончились бои 1-й гвардейской танковой армии в
центре Берлина. Немецко-фашистские войска, не выдержав удара советских войск, в 6 часов утра 2 мая стали сдаваться в плен. К 14 часам 2 мая соединения 1-й гвардейской танковой армии пленили около 7700 вражеских солдат и офицеров.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76782, д. 21, л. 35). Гитлеровцы выходили из подвалов, развалин, метро, шли грязные, небритые, с осунувшимися лицами, низко опустив головы.
Свершилось! Мощный стихийный салют в честь победы потряс поверженную столицу гитлеровской Германии. Повсюду возникали митинги, солдаты и офицеры с гордостью говорили о своей Родине, о ленинской Коммунистической партии — организаторе и вдохновителе исторической победы. Прошло много лет, но дни штурма Берлина памятны всем воинам 1-й гвардейской танковой армии.
Вечером 2 мая 1-я гвардейская танковая армия получила задачу к утру 3 мая выйти в район Савиньи, Весткройц, Хеерштрассе, Рулебен, Темпельхоф, сменить 3-ю гвардейскую танковую армию и очистить район от оставшихся групп противника.
Здесь 1-ю гвардейскую танковую армию и застало известие о безоговорочной капитуляции фашистской Германии.
День 9 мая стал Днем Победы. В безоблачном майском небе сияло яркое солнце. В соединениях и частях состоялись парады. В стройных колоннах стояли танкисты, самоходчики, пехотинцы, артиллеристы, минометчики, зенитчики, саперы, связисты. На гимнастерках, опаленных порохом и пропитанных дымом сражений, сверкали боевые ордена и медали. Здесь же танки, самоходно-артиллерийские установки, пушки и минометы, завершившие свой победный бег.
В этот торжественный и незабываемый день бойцы в командиры горячо поздравляли друг друга с победой, вспоминали минувшие бои и товарищей, отдавших свою жизнь за Родину, за Победу, за мир на земле.
* * *
16 суток 1-я гвардейская танковая армия участвовала в Берлинской операции. В ожесточенных и кровопролитных боях ее войска уничтожили и захватили в плен 44650 гитлеровцев, 195 танков и штурмовых орудий, 763 орудия и миномета, 221 самолет, 2194 автомашины в много другой боевой техники и военного имущества.
(Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76782, д. 21, л. 68).
На всех ее этапах — при штурме Зеловских высот, в боях на подступах к Берлину и при его штурме — воины 1-й гвардейской танковой армии показывали беззаветную преданность своей Родине, Коммунистической партия, высокое воинское мастерство, мужество и отвагу. Героизм был массовым. Каждый воин был богатырем. Раненые солдаты, сержанты и офицеры отказывались идти в госпиталь и, оставаясь в строю, продолжали разить врага. Таких примеров очень много. Расскажем об одном из них: на ближних подступах к Берлину разведчики 44-й гвардейской танковой бригады комсомольцы старшие сержанты И.Н. Кудисов и К.П. Саган, захватив двух «языков», возвращались в свою часть. Вдруг вблизи разорвался артиллерийский снаряд — оба разведчика были сильно контужены. И все же они, собрав силы, доставили пленных в штаб бригады. Гвардейцы категорически отказались идти в госпиталь. На листе бумаги Кудисов написал: «В госпиталь не пойду. У меня есть еще пять дисков. А кто же будет водружать знамя над Берлином?».
(Ю. Жуков. Люди 40-х годов, стр. 639).
Командир самоходно-артиллерийской установки 399-го гвардейского тяжелого самоходно-артиллерийского полка лейтенант И.С. Скиба 16 апреля при штурме Зеловских высот был ранен в голову, но не ушел с поля боя. Врачу, направлявшему его в госпиталь, он сказал: «Пока бьется мое сердце, а голова способна мыслить, установку не оставлю. За свою рану я обязан отомстить врагу».
На следующий день, участвуя в отражении контратаки противника в районе Фридерсдорфа, расчет его боевой машины уничтожил штурмовое орудие. 18 апреля в бою за Требнитц Скиба и его товарищи уничтожили еще одно штурмовое орудие, 60 гитлеровцев и две автомашины. Раненный вторично, комсомолец не покинул поля боя. Его самоходно-артиллерийская установка одной из первых ворвалась в Берлин. В уличном бою И.С. Скиба погиб.
Во время штурма Берлина, когда было ясно, что остаются считанные дни до окончания войны, воины 1-й гвардейской танковой армии являлись образцом высокого сознания своего солдатского долга, проявляли массовый героизм, отдавали все силы, чтобы приблизить час капитуляции фашистской Германии.
Родина высоко оценила ратный подвиг воинов 1-й гвардейской танковой армии в Берлинской операции: 33857 солдат, сержантов, офицеров и генералов были награждены орденами и медалями, а 29 наиболее храбрым присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Старшины П.А. Баянов, В.3. Соловьев, М.С. Титов и старший сержант В.П. Хомяков были награждены орденом Славы I степени.
За образцовое выполнение заданий командования в Берлинской операции почетного наименования Берлинских удостоились 11-й гвардейский танковый и 8-й гвардейский механизированный корпуса, 64-я гвардейская танковая бригада, 399-й гвардейский тяжелый самоходно-артиллерийский и 79-й гвардейский минометный полки.
Орденом Красного Знамени был награжден 11-й гвардейский тяжелый танковый полк, Суворова II степени — 64-я гвардейская танковая бригада, Александра Невского — 19-я самоходно-артиллерийская и
17-я мотоинженерная бригады, 67, 68 и 69-й гвардейские танковые полки, 3-й гвардейский полк связи, орденом Красной Звезды — 9-й гвардейский мотоциклетный батальон и 583-й хирургический полевой подвижный госпиталь.
Однако победа досталась нам не легко. Много воинов 1-й гвардейской танковой армии пало у Зеловских высот, на подступах к Берлину и при его штурме. Среди них Герои Советского Союза полковники И.В. Гаврилов, П.Е. Лактионов, А.М. Темник, майор
В.А. Жуков, старшие лейтенанты И.X. Кравченко, С.Я. Устименко, В.Ф. Шкиль, старший сержант А.В. Тихомиров. Останки многих советских людей, и среди них воинов 1-й гвардейской танковой армии, лежат ныне в безмолвии братских могил в Берлине — в Трептов-парке и в Панкове. Их память венчает величественная скульптура воина-освободителя со спасенным ребенком на руках. Над их могилами скорбно склонила голову аллегорическая фигура матери-Родины.
* * *
Многотрудные годы Великой Отечественной войны стали достоянием истории, никогда не сотрутся в памяти людей героические дела советского народа. Время посеребрило головы ветеранов войны, многих уже нет в живых. Молодые воины, приняв эстафету от отцов и старших братьев, повседневным трудом множат традиции, рожденные в пламени боев. Сыновья идут дорогами отцов.
Один за другим пролетали послевоенные годы. Большинство воинов 1-й гвардейской танковой армии сразу же после окончания Великой Отечественной войны вернулись на свои родные заводы, фабрики, в колхозы, совхозы и доблестно трудятся, укрепляя могущество нашей Родины, но многие и ныне находятся в рядах Советской Армии.
Неумолим бег времени. На смену одним поколениям приходят другие. Это неизбежный процесс. Время все дальше отодвигает события Великой Отечественной войны. Но человеческая память навсегда сохранит для потомков имена героев 1-й гвардейской танковой армии, самоотверженно сражавшихся против фашистов, тех, кто отстаивал свободу и независимость нашей Родины.